Планова Светлана Евгеньевна

старший преподаватель

 кафедра музыкального образования и методики преподавания музыки

ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный педагогический институт имени М. Е. Евсевьева, г. Саранск, Россия

 Родионова Екатерина Николаевна

студентка 4 курса группа ПДМ-112 профиль Музыка. Дошкольное образование

Аннотация. В статье рассматривается вопрос певческого воплощения поэтического содержания вокально-хоровых сочинений. Проблема произнесения и взаимодействия музыкального и поэтического текстов связана с понятием поэтического слова.

Ключевые слова: музыкальный образ, поэтический образ, усвоение   поэтического текста, определяющий слог, фразировка, кульминация.

Музыка и поэзия являются двумя основными видами искусства, с которыми связана душа человека. Они неотделимы друг от друга. Мелодия рождает в сознании слушателя образы и строки. В то же время в поэзии изначально заложена музыкальность, определенная ритмичность. Что же представляет собой объемность слов и в чем ее сущность? Она состоит в известном расширении слогов, которое следует понимать не как простое расширение их во времени, в полной мере обусловленное ритмическими долями пьесы, а как расширение слогов именно в объеме, при котором одновременно используется и звуковое пространство. Каждое хорошее исполнение выгодно отличается от посредственного в части произношения не только отчетливостью, но и выпуклостью, объемностью слов. Эти качества особенно заметно проявляются в произведениях неторопливого, распевно-повествовательного характера.

Так, например, уже самое первое слово широко известной народной песни «Вниз по матушке, по Волге» воспринимается как словесно-звуковая лепка. Оно округло, полно не только по звуку, хотя песня начинается с легчайшего pianissimo, но, прежде всего по произношению. Первый звук «в» как бы задерживается, затем неторопливо вливается в букву «к», которая также не сразу переходит в «и». Она наполняется, «набухает» характерным для нее несколько звенящим созвучием и только после этого устремляется к «и». Начало песни, ее первая фраза, где исполняются такие важные для восприятия смысла и художественного образа слова, как Волга, широкое раздолье, — это начало должно определить собой и художественное и идейное значение произведения. Что нужно для того, чтобы эти слова были поданы крупным планом, чтобы они, как на экране кино, как бы «наплывали» на слушателя? Все ли в них должно быть равнозначно? Отнюдь нет. В словах «по Волге» наибольшую смысловую значимость представляет слог «лге». Он не должен быть легковесным, торопливо скользящим. В нем звук «л», также как звук «в» в начальном слоге «вниз», следует несколько задержать, чтобы он прозвучал полнокровно, сочно, тогда все слово приобретает значительность, весомость.

В словах «по широкому раздолью», развивающих и утверждающих наши представления о волжских просторах, о значении Волги для жизни нашего народа, очень важно в обоих случаях подчеркнуть звук «р». «Широта», образность слов целиком зависят от того, как будет произнесен именно этот звук. Следует заметить, что в певческом искусстве, в его речевой основе он представляет, пожалуй, наибольшую трудность, особенно в сочетании с твердыми согласными. Как обеднено, бледно и невыразительно звучат такие глубокие по смыслу слова, как «родина», «страна», «прекрасный», если буква «р» в них полностью не озвучена, если она мелка по объему и слаба по произношению. Во всех подобных случаях следует говорить не одно, а несколько «р». Очень хороший эффект получится, если губы при этом слегка растягиваются в улыбку и щеки чуть приподнимаются.

Итак, в словах «по ш и р о кому раз долью» особое внимание мы должны уделить слогам «ро» и «раз», как наиболее характерным, определяющим их сущность. Важно также, чтобы последний слог «лью» в слове «раздолью» не был «скомкан», чтобы это «лью» действительно, как бы переливалось, наполняясь в объеме каждой своей буквы.

В несколько ином качестве выразительность, выпуклость отдельных слов и слогов проявляется в хоровых пьесах скорбного, сосредоточенного характера. Так, например, в хоровой поэме Д. Шостаковича «Казненным» гнетущая сосредоточенность идет не через все слова, а наиболее в этом отношении характерные; следовательно, и в исполнительском плане именно на них должен быть сделан смысловой и эмоциональный акцент (имеется в виду не динамический оттенок, основанный на звуковом ударении, а акцент как выделение слов путем выразительных средств).

Из первой фразы поэмы «В этой келье тоскливой и душной» следует выделить слова «тоскливой и душной», а также «последние дни». Конечно, чтобы получилось впечатление целого, в одинаковой степени важны все слова, но в данной фразе главным образом они являются выразителями художественного и идейного смысла. Начальные слова «в этой келье» имеют указательное значение. Они отвечают на вопрос, где совершается действие. Иное дело, когда исполнители должны охарактеризовать обстановку, в которой оно происходит. Тоскливо, душно и, конечно, мрачно в этом застенке, который поэт образно называет «кельей», где проходят последние дни обреченных на казнь узников. Интересно заметить, с какой удивительной чуткостью к интонации разговорной речи композитор выделил слова «тоскливо» и «последние». Плавный скачок на малую сексту вверх в первом случае и на чистую квинту во втором по своей природе соответствует тому, как произносятся эти слова в жизни. Разве мы не подчеркиваем тоскливость, безысходность их содержания интонационной устремленностью, теми красками нашего голоса, в которых слышится и боль и скорбь?

Но в каждом из этих слов, занимающих в поэтической строфе центральное место, есть в то же время слог, в котором сосредоточен их собственный «образный центр». В слове «тоскливый» он приходится на слог «скли» (членение на слоги здесь соответствует правилам певческого чтения), в слове «последние» — на всю вторую его половину «следние». От них, от умения сказать их неторопливо, облюбовывая каждый звук, зависит тот исполнительский эффект, который исключается, если слова, слоги, звуки говорить равнозначно, плоско, а главное, равнодушно. Со всей решительностью необходимо подчеркнуть, что подлинный артистизм в произношении слов никогда не порывает связи с вокальной основой пьесы.

Работа над словом в пении поистине может быть неисчерпаема, если певец преисполнен желания, чувства и воли сделать его живым, постоянно действенным, выразительным. Не раз встречалось выражение «определяющий слог». Дело в том, что для восприятия смысла слова достаточно услышать не все его целиком, а, прежде всего то, что составляет его основу, от чего зависит, будет оно понято или останется неясным.

Для примера можно взять хоровую миниатюру спокойного, плавного движения «Ах ты, степь широкая». Пропуская первые два слова, поскольку они односложны, переходим сразу к «степь широкая». Определяющими слогами в них будут «сте» и «широ». Нет никакой необходимости, чтобы окончания этих слов выговаривались с такой же ясностью, с какой нужно говорить определяющие слоги. Более того, равнозначное, обезличенное произношение слогов часто искажает слово, особенно если последний слог в силу распевности отнесен на конец мелодической фразы, как это можно наблюдать в данной песне. Вслушиваясь, вдумываясь в логику поэтической фразы в целом и каждого слова в отдельности, нужно, прежде всего, выявить в них определяющие слоги и добиваться полной ясности разговорно-певческого их воспроизведения.

Отчетливость произношения – лишь первое необходимое условие передачи поэтического текста. Столь же важную роль играет орфоэпия – правильное произношение слова, текста. Необходимо учитывать, что певческая орфоэпия имеет свою специфику, так например отступления в пении от литературного произношения. В разговорной речи иногда встречаются просторечия, местные говоры, профессионализмы. В пении такое произношение не должно иметь места, кроме случаев, когда стилизация предусматривается содержанием произведения, и обычное литературное произношение не соответствует художественной задаче.

Но при исполнении того или иного произведения недостаточно только правильно произносить слова — нужно раскрыть содержание текста. Первым шагом к осмысленной передаче текста является верная расстановка логических ударений. Русский язык чрезвычайно многообразен, и невозможно составить свод правил, который подходил бы для каждого случая. Однако есть наиболее типичные моменты, их следует учитывать при определении логического ударения. В пении смысловые акценты иногда бывают четко предопределены музыкой. Однако чаще музыкальный текст допускает некоторые варианты, и в расстановке смысловых акцентов следует руководствоваться закономерностями логического чтения поэтического текста.

Читая стихи, а затем, исполняя их в пении, нужно внимательно соблюдать знаки препинания. При этом важно учитывать, что в поэтических произведениях пунктуация выполняет, помимо логико-грамматических, также художественно-выразительные функции. Она участвует в передаче эмоционально-экспрессивных оттенков речи, выделяет ритмомелодические типы произношения, отражает своеобразие языка автора. Поэта порой не устраивает общепринятая система применения знаков препинания, и он делает отступления от нормативных правил в соответствии со своим художественным замыслом и своеобразием слога. Отсюда многозначность запятых, точек, многоточий и других знаков препинания, требующая в каждом случае особого воплощения в живой речи. Так, запятая, если она разделяет мысль на части в противопоставлениях, приобретает характер довольно глубокой цезуры. В перечислениях она концентрирует внимание и требует, чтобы постепенно повышалось напряжение голоса. Поставленная при обращении в причастных и деепричастных оборотах, запятая, как правило, не отмечается паузой, в этих местах необходимо менять интонацию.

Точка с запятой, по правилам грамматики, помогает установлению градаций между деталями повествования. В больших периодах точка с запятой помогает поэту объединить многие детали в единую картину, сохраняя контрастность соединенных вместе образов. Неоднократно повторяемая точка с запятой, соединяющая короткие предложения, позволяет порой создать ощущение стремительно развертывающегося действия.

Многозначны и другие знаки препинания. Многоточие, например, в поэтической речи может передавать взволнованность героя, эмоционально насыщенную паузу, неожиданный переход к новой теме, резкую смену характера повествования. Тире, которое в прошлом называлось «молчанкой», прерывает начатую речь, либо готовит слушателя к неожиданному слову или действию. Пауза, образующаяся при этом, обычно несет большую психологическую нагрузку. Даже точка и та весьма многозначна, и в зависимости от выполняемых ею функций текст требует различного исполнения.

Творческие возможности певцов в передаче оттенков знаков препинания ограничены наличием «первого прочтения» композитора, зафиксированного в музыкальном тексте. Но в большинстве случаев композитор, глубоко проникаясь образами поэтического творения, не столько регламентирует, сколько обогащает замысел поэта. Исполнителю нужно стремиться к тому, чтобы в процессе интерпретации произведения были учтены и осознаны все компоненты образного выражения, в том числе и пунктуация. Имеется, правда, немало примеров, когда композитор, ярко воплотивший поэтические образы в музыке, одновременно придает им новый оттенок, несколько отличающийся от поэтического первоисточника. Композитор не меняет смысл стихов, а лишь вносит своеобразный нюанс в характер их прочтения. Исполнитель должен выполнить задачу, поставленную композитором, одновременно сохранив предусмотренную поэтом фразовую цезурность текста. Сопоставляя, а затем, сочетая воедино образы, созданные поэтом и композитором, всесторонне осмысливая художественную форму обоих текстов, дирижер хора формирует свои творческие представления и одновременно определяет тот комплекс выразительных средств, которые будут играть решающую роль в исполнении.

Первое, с чего следует, очевидно, начинать работу над поэтическим текстом, — определение главной идеи произведения. Это постигается в результате многократного, вдумчивого прочтения текста, осмысливания его содержания, всестороннего знакомства с творчеством поэта, его жизнью, с эпохой, в которую он жил, в общем, со всем тем, что поможет понять мировоззрение и склад мышления художника, мотивы, побудившие его к созданию данного сочинения. Большинству хоров свойственно чуткое следование за поэтическими образами, стремление воплотить в музыке не только то содержание, которое заключено в избранном отрывке, но и отразить настроение всего поэтического текста, его смысловую и эмоциональную сущность. Поэтому исполнителям рекомендуется внимательно знакомиться с произведением по поэтическим первоисточникам. Это значительно обогащает образные представления и помогает более глубоко познать идейный замысел произведения.

Четкое представление особенностей композиторского прочтения поэтического первоисточника помогает составить план исполнения произведения. Здесь следует иметь в виду, что словесный текст не всегда рождается раньше музыкального и не всегда является источником возникновения музыкальных образов. О том, насколько велико влияние текста на музыку, можно судить по так называемым песням-переделкам. Достаточно сравнить песню «Смело, друзья, не теряйтесь» с романсом Алябьева «Узник», песню «Там, вдали за рекой» с песней каторги «Как только в Сибири займется заря» или популярную песню первых лет революции «За власть Советов» со старым модным романсом «Белой акации гроздья душистые», чтобы убедиться, как под воздействием поэтического слова меняется характер произведения.

Существенную сторону мастерства дирижера хора составляет умение находить индивидуализированное образное решение в исполнении куплетов песни. Нужно помнить, что отбор исполнительских приемов и средств  всегда обусловлен содержанием, стилем и характером произведения. Раскрыть те средства, которыми поэт достигает художественной цели, составляет одну из важных сторон искусства дирижера хора. Петь, и притом абсолютно чисто, выговаривать слова, и притом абсолютно внятно, — это сверхзадача исполнителя, о которой ему следует постоянно помнить. Но важно учесть: если слова во время пения выговариваются слишком твердо, интонация нарушается. Актер, исполняющий роль на сцене театра или читающий литературное произведение на эстраде, только произносит слова, и его владение сценическим словом не почитается искусством, певец же — солист или участник хора, — выполняя те же разговорные функции, должен одновременно вести сложнейшую вокально-интонационную линию, достигающую иногда предельной высоты диапазона и драматического напряжения. Сколько умения, мастерства, артистического воодушевления, а иногда и физической силы, выносливости нужно иметь, чтобы не сбиться с тона, не уйти с поставленного звука и при всем том высказать мысли, чувства поэта с той ясностью выражения, с какой они запечатлены в его стихах.

Посредственно играющий музыкант лишает слушателей лишь эстетического, чисто художественного удовольствия, посредственно же поющий хор или певец-солист обкрадывают слушателей вдвойне: лишают их наслаждения музыкой и одновременно интеллектуального удовлетворения от восприятия смысла и красоты слов.

Дирижер хора, музыкант-исполнитель, имеющий дело не только с прекрасными образцами музыкального искусства, но и со стихотворным текстом. Слова В. Г. Белинского о том, что «Лирическую поэзию можно сравнить только с музыкой» дополняют простую мысль: музыкальные сопоставления эстетически оправданы потому, что музыка – душа поэзии. Музыка проясняет и открывает её. Делает поэтическое слово более глубоким по смыслу и более легким по восприятию. Дух музыки в эмоциональном аспекте – творческая воля, пробуждающая одаренных людей создавать состояние звучаний и оформлять их как свое мировоззрение. Это единство музыки и поэзии связано с тем, что у настоящих поэтов огромную роль играет слуховое восприятие мира и его отражение в «звукообразах».

Список использованных источников

1. Васина-Гроссман, В. А. Музыка и поэтическое слово / В. А. Васина-Гроссман // – Музыка, 1992.
2. Живов В. Л. Хоровое исполнительство: Теория. Методика. Практика: Учебное пособие для вузов / В. Л. Живов. – Москва: Владос, 2003.
3. Кочарян, С. Б. В поисках живого слова / С. Б. Кочарян — М.: «ВТО», 1989.
4. Интернет источники